На президентских выборах в Иране абсолютную победу одержал представитель реформаторского блока политической элиты страны Хасан Роухани. Новый президент разительно отличается от своего предшественника Махмуда Ахмадинежада. Он образован, говорит помимо фарси на английском, немецком, французском, арабском и русском. Учился в Глазго, затем, уже, будучи секретарем Совета национальной безопасности Ирана, там же (под именем Хассана Феридона) получал степень по конституционному праву. Публично выступает за проведение ряда социально-экономических реформ в Иране и диалог с Западом по ядерной программе.
Так, сразу же после победы на выборах Роухани стал эксплуатировать свой образ миротворца и говорить о необходимости запуска переговоров со Штатами о появившемся окне возможностей, о мерах по укреплению доверия между странами. Умеренный и осторожный Роухани вдруг стал надеждой народа на перемены. Возможно, неожиданно для самого себя, и точно — для самих иранцев.
Все это говорит о начале «иранской перестройки», либерализации режима и возможности серьезных уступок Ирана Соединенным Штатам и Западу, о снятии напряженности на Ближнем Востоке. Долгое время находившийся в тени, Роухани не только внезапно обошел соперников, но и совершил невозможное — выиграл в первом туре. А это становится объяснимым и логичным, если предположить, что победа Роухани была с самого начала согласована с высшим духовенством Ирана, а потому и предопределена. Тогда как сама процедура голосования представляла искусно разыгранный всеми участниками политический спектакль.
На Западе многие восприняли приход к власти Роухани, как шанс на возобновление конструктивного диалога с Тегераном по ядерной программе. В отличие от бывшего президента новый иранский лидер не склонен демонстрировать на публике свои принципы и демонстративно заигрывать с «арабской улицей». Скорее всего, политика Роухани будет сводиться к тому, чтобы давать собеседникам надежду на перемены. А затем поддерживать эту надежду с помощью совсем малых, порой — крошечных уступок, добиваясь снятия с Ирана экономических санкций. Но при этом — не отступая от генеральной линии, согласованной с высшим духовенством страны.
По сути, президент в Иране всего лишь третья фигура в государственной иерархии. Система власти, сложившаяся после исламской революции 1979 года, весьма необычна. Главой государства по конституции Ирана считается Махди, 12-й шиитский имам, ушедший «в сокрытие» в 874 году н. э. С тех пор он незримо управляет Ираном. Его же местоблюстителем является верховный лидер — рахбар — духовный глава всех иранских мусульман-шиитов. Он избирается 86 членами совета экспертов, состоящего в основном из представителей высшего шиитского духовенства — аятолл.
Неудивительно, что от нового президента ожидают, прежде всего, изменения экономической ситуации к лучшему, а значит, отмены или смягчения санкций. Президент в Иране может быть второстепенной фигурой, но именно президентские выборы и избрание «реформатора» Роухани способны стать поводом для смены внешней политики, направляемой рахбаром. Не случайно основными темами первых же предвыборных дебатов были внешняя политика и переговоры с «шестеркой» об иранской ядерной программе. Нынешний главный иранский переговорщик и уже экс-кандидат в президенты консерватор Саид Джалили подвергся на этих дебатах жесточайшей критике других кандидатов, в том числе избранного Роухани. Кандидаты публично обвинили Джалили в наложении на Иран все новых санкций, сделавших положение страны безнадежным.
Сам факт публичного обсуждения санкционного давления и заострения народного внимания на этом вопросе показателен. От нового президента будут ждать диалога с Западом и смягчения санкций. Тем более, что для президента США Барака Обамы избрание Роухани — уже определенный внешнеполитический успех. Степень успешности реформ Хасана Роухани во многом будет зависеть от того, удастся ли ему найти общий язык с Западом и заставить США и Европу снять с Ирана санкции. Рухани уже ищет возможности для этих переговоров — однако намерен проводить их на иранских условиях, и не собирается идти на уступки Вашингтону в ядерном вопросе.
Есть мнение о том, что победа на выборах в Иране кандидата, который демонстративно позиционировал себя «либералом» — искусная ловушка, подготовленная иранским духовенством для американцев и европейцев. Еще во время предвыборной кампании Роухани демонстрировал международному сообществу, что в случае его победы с ним будет легче договориться, чем с любым кандидатом-консерватором. В итоге Иран вновь выиграл время для реализации своих ядерных амбиций: очевидно, что его предметный диалог с Западом по атомным проектам начнется только после того, как новый глава государства поменяет переговорную команду. А с учетом восточной неспешности на это потребуется немало месяцев.
Но какие бы в ближайшее время позитивные сигналы не поступали из Тегерана, цели иранской политики не изменятся. Будучи ближайшим соратником аятоллы Хаменеи, новый иранский лидер никогда не пойдет на серьезные уступки «неверным» по ядерным вопросам. И в отличие от своего предшественника будет куда искуснее скрывать свои истинные планы.
Равшан Турманидзе,эксперт
