В четверг, 31 января, член Совета по правам человека при Президенте РФ, член Координационного совета МГЕР Яна Лантратова приняла участие в качестве эксперта в ток-шоу Владимира Соловьева «Поединок» на телеканале Россия-1. Его участники выясняли, нужно ли внедрение ювенальной юстиции в России.
Оппонентами в словесных баталиях выступали лидер общественного движения «Суть времени» Сергей Кургинян и Заведующий кафедрой права Московского физико-технического института Борис Надеждин.
По мнению Кургиняна, введение в ювенальной юстиции исключительно пагубно скажется на институте развития семьи. Как заявил лидер «Сети времени», применение подобной практики в нашей стране позволит органам опеки беспрепятственно, под незначительными предлогами проникать в любую семью с тем, чтобы изъять ребенка. Кургинян полагает, что детей с введением ювенальной юстиции в нашей стране начнут массово изымать, так как это будет крайне выгодно социальным работникам. Согласно приведенным общественником данным – за «голову» ребенка представители органов опеки получают порядка 2000 долларов. Введение западных норм защиты детей, считает Кургинян, приведет к острейшим протестам в обществе.
Надеждин же, в свою очередь, полагает, что существующих законов не достаточно для адекватного решения проблем, возникающих в сфере защиты прав детей. По его мнению, необходимо принять два закона – первый касается создания специальных судов для рассмотрения дел детей и второй о социальном патронате, позволяющий органам опеки и попечительства осуществлять контроль за тем, что происходит в семье.
Яна Лантратова поддержала позицию Кургиняна, отметив, что на данный момент большинство граждан нашей страны не поддерживает введение ювенальной юстиции. По ее словам, сторонникам европейских норм в сфере защиты прав детей до сих пор не могут привести убедительные доводы в пользу узаконивания подобной практики.
Она также отметила, что на данный момент существует подмена понятий. «Ювенальная юстиция в узком смысле – это то, что нельзя судить детей как взрослых. Но сейчас возникает такая система, что нужно в широком смысле предотвратить любое преступление против ребенка. Причем не только уголовное, - подчеркнула член КС МГЕР. - Но и то, что, по мнению органов опеки, является преступлением. И пример, когда забрали детей за то, что не было апельсинов в холодильнике, или потому что крошки были на столе, и сказали – "у вас чистенько но бедненько". А после этого дети попрыгали из окон детского дома».
Член СПЧ также привела в пример слова сторонников ювенальной юстиции, которые утверждают, что введение в тестовом режиме данной практики позволило уменьшить число преступлений, совершенных несовершеннолетними.
«Так вот, мы запросили статистику МВД и выяснили, что по всей России сейчас снизилось число подобных преступлений. Но в этих «пилотных» регионах были выделены бюджетные средства на создание ювенальных судов. Я вас уверяю, если бы эти средства дали семьям которые нуждаются в помощи, то было бы действительно лучше».
Член Координационного совета МГЕР, член СПЧ Яна Лантратова:
- В целом под ювенальной юстицией «в широком смысле» понимают совокупность органов, которые декларируют своей целью «защиту детства». Ребенок понимается как некий объект, по отношению к которому постоянно стремятся совершить нечто плохое.
Эта система, с вариациями, широко распространена в западных странах. Ее особенность – принцип презумпции виновности в отношении любого взрослого человека, что вполне логично: от кого еще защищать детей, как не от взрослых? Другое дело, что не ставится вопрос: необходима ли такая защита ребенку? Тем более что наибольшую опасность для ребенка – в логике сторонников ювенальной юстиции – представляют взрослые, с которыми ребенок чаще всего общается. А для маленького ребенка это, понятно, его родная семья. Логическая цепочка очень проста.
Ребенок – священный объект, он маленький и слабый, взрослые – большие и сильные, они могут обидеть ребенка (и делают это). Чтобы обидеть ребенка, нужно вступить с ним в контакт. Чаще всего в контакт с ребенком вступают члены его семьи. Необходимо извлечь ребенка из родной семьи и отдать специально отобранным взрослым, которые бы его не обижали.
То что по статистике (которую любой желающий может получить в специализированных органах), преступления против детей совершаются членами их семей лишь в 10% случаев максимум, сторонников передачи детей в приемные семьи и детские дома как-то не очень волнует...
Мы с добровольцами ознакомились с проектом федерального закона № 42197-6 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ по вопросам осуществления социального патроната и деятельности органов опеки и попечительства», пообщались с юристами, с общественными организациями и пришли к выводу, что принятие данного закона в его нынешнем виде несет в себе большую опасность для наших детей.
Впрочем, не все потеряно. Если мы сейчас не хотим, чтобы наши дети чуть позже, обидевшись на пустяк, сломали и свою, и нашу жизнь; чтобы не мог чиновник ворваться к нам домой и шантажировать отъемом детей (тут уж бьют по самому больному!); чтобы можно было спокойно хранить и передавать дальше традиционные ценности, сейчас нужно всем вместе сделать все возможное для того, чтобы обратить ювенальные инициативы на благо. И социальный патронат (как помощь семьям), и охрана здоровья – законопроекты по этим двум вопросам в их ювенальной трактовке внесены сейчас в Государственную думу – могут быть непроводниками ювенальной системы, а средством поддержки и укрепления института российской семьи, способом реальной защиты наших детей и нашей страны!
Член Координационного совета МГЕР, член СПЧ Яна Лантратова: 